266 ЛИТЕГПУРЛ И РЕВОЛЮЦИЯ 
рук. Но она, видимо, не теряет веры в себя и даже предъявляет 
миру свою законченную программу: России нужна культура. 
Воцаряется единомыслие без мысли, «Торгово-промышленная 
газета» ссылается на Струве, Галич на «действительный» мар 
ксизм, Изгоев на «Русскую Старину», Мережковский на чорта, 
«Россия» — на свою совесть. И все требуют культуры. 
Сразу можно подумать, будто общественная мысль, утомив 
шись собственной раздробленностью, нашла, наконец, свое спа 
сительное обобщение, свою формулу действия. Но это обман. 
«Культура», как лозунг,— что это, если нс торжественное пустое 
место, в которое можно свалить все и из которого нельзя из 
влечь ничего ? И все-таки: эта пустопорожняя формула не есть 
ли симптом? Если лицемерие есть дань, которую порок платит 
добродетели, то призыв к «культуре» не есть ли дань, которую 
глупость платит возрождающейся потребности в обобщении? 
Вопрос, на который мы пока еще нс решаемся ответить 
утвердительно. 
29 января 1909 г. 
Мережковский. 
I. Культурный себялюбец. 
Судьба г. Мережковского в высокой степени достопримеча 
тельна. Он пророчествует давно: в художественной прозе и 
стихах, в богословских статьях и критических фельетонах, про 
рочествует упорно. Но его не замечали — тоже с упорством, 
которое ему должно было казаться поразительным, именно по 
тому, что оно было слишком естественным. Его заметили уже 
только в самые последние предреволюционные годы, когда вся 
жизнь русская, с поверхности до дна, стала размешиваться 
большой палкой, так что открылись сотни вещей, которых не 
замечали, всплыли тысячи вопросов, которых вчера еще не 
существовало, в загадку превратилось то, что казалось несо 
мненным,— и тут нашло отклик, по крайней мере, породило 
кружковой интерес к себе и «новое религиозное сознание» 
г. Мережковского: оно сулило открыть выход предгрозовому 
томлению некоторых утонченных петербургских душ. Но раз 
разилась гроза, события перекатились нс только через мистн-