3 V п Л д И м ы 
409 
подбородка и шеи прекрасна, а темн незримыми токами мелан 
холической жизнерадостности, которые не только одухотворяют 
лицо, но и заставляют его на ваших глазах менять свое 
настроение. Еще дальше в том же направлении — и перед 
вами женщина с цветами Шмолля Эйзенверта—на ступенях 
каменной лестницы. Сквозь дымку задумчивости еле-еле про 
ступают черты лица. Грусть задумчивости окутывает всю фи 
гуру, и чувствуется даже в изгибе руки, даже на складках 
платья, даже на ступенях лестницы. И в тех же интимных 
тонах написаны две другие картины Эйзенверта: тоненькая де 
вушка на веранде, в предрассветных сумерках — вся в ожидании, 
почти испуганном; окутанная зелеными полутенями женщина, 
в заспавшей тревоге («В ожидании весны» и «В беседке»). 
Оба: и Ролль, и рйзенверт — в «Сецессион». 
То обстоятельство, что новые мастера портрета умеют сквозь 
кору величавости, воинственности, учености или «благород 
ства» извлечь из души самые сокровенные переживания, делает 
многие портреты кардиналов, судей, профессоров и министров 
чрезвычайно похожими на тайные карикатуры. К счастью, для 
высоких заказчиков сохранилось еще доброе количество пор 
третных маляров, которые умеют лихо подсадить генерала на 
вороного коня, великолепно раздуть адмиралу плащ, юриста 
снабдить римской складкой на челе и запечатлеть все брил 
лианты коммерц-советницы, с профессиональной тщательностью 
ломбардного оценщика. Нужно заметить, что такие портретисты 
сосредоточиваются попрежнему преимущественно в покрови 
тельствуемой старой корпорации... 
Душе, которая любит пути без цели, не свойственна ни 
страсть, ни сила. Но зато она часто познает тоску по силе, 
но первобытной цельности, даже по грубости. Изображений 
могучего тела и стихийных страстей не мало на выставке «Се 
цессион»,— но образцам страсти фатально нехватает страсти, 
а образам силы недостает силы. Цирковым атлетом кажется 
Геркулес Рудольфа Иеттмара, а могущественный дракон похож 
на чучело, набитое соломой. Генрих Цита изображает «необуз 
данную силу», в виде молодого центавра. Прием тот же, что у 
Родена : часть фигуры скрывается в необработанном материале, 
как (>ы 1! недрах матери-природы. Роден преодолевает этим путем