<1> Т У Р И 3 М 
109 
Возмещение против ограниченности и пошлости быта и — новый 
художественный стиль, как Средство дать этому возмущению 
выход и тем самым... ликвидировать его. В разных комбинациях, 
на разной исторической основе мы не раз наблюдали образова 
ние нового стиля ( малого) из очередного интеллигентского возму 
щения. Тем дело и кончалось. Но на сей раз пролетарская 
революция подхватила футуризм на известной Стадии его само 
определения и толкнула дальше. Футуристы стали коммунистами. 
Тем самым они вступили на почву более глубоких вопросов и 
отношений, далеко выходящих за пределы старого их мирка и 
органически не проработанных их психикой. Оттого футуристы, 
в том числе и Маяковский, художественно слабее всего в 
тех своих произведениях, где они законченнее 
в с о г о, к а к ко м м у н и с т ы. И причиною не столько соци 
альное происхождение, сколько духовное прошлое. Футуристы- 
поэты не владеют элементами коммунистического миросозерцания 
и мировосприятия достаточно органически, чтобы давать им 
органическое же выражение в слове: не вошло в кровь, что ли. 
Отсюда нередкие художественные, но существу психологические 
провалы, ходульность, громыхание над пустотой. В своих наи 
более революцнонно-обязхющих произведениях футуризм стано 
вится уже стилизацией. Между тем у молодого Безыменского, 
который столь многим обязан Маяковскому, художественное 
выражение коммунистического мироощущения более органично: 
Безыменский не пришел сложившимся поэтом к коммунизму, а 
духовно родился в нем. 
Можно возразить — и не раз возражали, — что и программная 
пролетарская доктрина создавалась выходцами из буржуазно-демо 
кратической интеллигенции. Но тут есть разница, для данного 
вопроса решающая. Экономическая и историко-философская 
доктрина пролетариата состоит из элементов объективного по 
знания. Если бы не универсально образованный доктор философии 
Маркс, а токарь Бебель, аскетически экономный в жизни и 
мысли, с умом острым, как резец, был создателем теории при 
бавочной ценности, он формулировал бы ее в труде более доступном, 
простом и одностороннем. Богатство и разнообразие мыслей, 
доводов, образов, цитат «Капитала» несомненно обличают «ин 
теллигентскую» оболочку великой книги. Но так как дело идет