з -V П АД II М Ы 
‘XII 
другого порядка. Могущественное капиталистическое развитие 
последних двух десятилетий безапелляционно снимает для себя 
сливки этого класса. Наиболее даровитые интеллигентные силы — 
с инициативной энергией и полетом мысли — безвозвратно погло 
щаются капиталистической индустрией, — трестами, железнодо 
рожными предприятиями, банками, которые оплачивают орга 
низаторский труд чудовищными суммами. Далее на потребу 
государства остаются лишь второстепенные экземпляры, и пра 
вительственные канцелярии не менее, чем газетные редакции 
всех направлений, плачутся на недостаток «людей». Что же 
касается представителей все растущей полупролетарской интелли 
генции, неспособных выбиться из вечно зависимого и мате 
риально неустойчивого существования, то над ними, выпол 
няющими частичные, второстепенные и малопривлекательные 
функции в большом механизме культуры, чисто-культурные 
интересы, к которым апеллирует Адлер, не могут быть так 
властны, чтобы самостоятельно направлять их политические 
симпатии в сторону социализма. 
К этому присоединяется еще то обстоятельство, что у такого 
европейского интеллигента, для которого психологически пере 
ход в лагерь коллективизма не исключен, нет почти никакой 
надежды завоевать для себя лично влияние в рядах пролетар 
ской партии. А этот вопрос имеет здесь решающее значение. 
Рабочий входит в социализм, как частица целого, вместе со своим 
классом, из которого у него нет надежды уйти. И он уже удо 
влетворен чувством своей нравственной связи с массой, которое 
делает его увереннее и сильнее. Интеллигент же входит в со 
циализм, отрываясь от своей классовой пуповины — как инди 
вид, как личность — и неизбежно ищет личного влияния. Л о 
здесь-то он и наталкивается на затруднения, — и чем дальше, 
тем больше эти затруднения растут. 15 начале развития социал- 
демократии каждая интеллигентная сила, даже и не превышаю 
щая уровня посредственности, завоевывала известное положенно 
в рабочем движении. Б настоящее время каждый новичок нахо 
дит в странах Западной Европы готовым колоссальное здание 
рабочей демократии. Тысячи рабочих вождей, автоматически 
выделившихся из своего класса, образуют сплоченный аппарат, 
во главе которого стоят заслуженные ветераны, признанные