ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПОПУТЧИКИ РЕВОЛЮЦИИ 
00 
значительными и дерзостными, а в действительности являются, 
в самом лучшем случае, признаком роста и уж — во всяком 
случае —свидетельством незрелости. Если серапионы оттолкнутся 
от революции окончательно, они сразу обнаружатся как второ- и 
третьестепенные эпигоны вышедших в тираж дореволюционных 
литературных школ. Баловать с историей нельзя. Здесь наказание 
вытекает непосредственно из преступления. 
Всеволод Иванов — старший, наиболее заметный из ссранио- 
нов, наиболее значительный и прочный. Он пишет революцию и 
только революцию, но исключительно мужицкую и окраинную, 
чалдонскую. Односторонность темы и сравнительная узость худо 
жественного захвата накладывают на Свежие и яркие краски 
Иванова оттенок однообразия. Он очень стихтВчг в своих настрое 
ниях и в стихийности недостаточно разборчив и строг к себе. 
Он очень лиричен, и лиризм его бьет через край: автор слишком 
настойчиво даст себя чувствовать, слишком часто выступает 
самолично, слишком громко себя выражает, слишком решительно 
хлопает природу и людей по егшне и бедрам... Пока в этом 
чувствуется молодая стихийность, это даже привлекательно, но 
есть большая опасность, что это превратится в манеру. Но мере 
того, как стихийность будет убывать, на смену ей должно птти 
расширение творческого захвата и повышение мастерства. А эго 
возможно только при строгости к себе. Лиризм, который так 
согревает у Иванова и природу и диалог, должен стать подспудное, 
внутреннее, скрытнее, скупее, в формах выражения... 
Фраза должна рождаться из фразы естественным давлением ма 
терии художества, без видимого содействия ху дожника. Иванов 
учился на Горьком и учился с пользой. Пусть же еще пройдет 
эп школу — на этот раз методом от обратного. 
Сибирского мужика, казака, киргиза Иванов знает и пони 
мает. На фоне восстаний, боев, пожаров и усмирений он очень 
хорошо показывает политическую безличность мужика при креп 
кой его социальной х стойчивости. I! качестве царского солдата 
молодой: сибирский крестьянин поддерживает в России больше 
виков, а вернувшись в Сибирь, служит «То.тчаку» против красных. 
Отец его, заскучавший зажиточный мужик, ищущий новой веры, 
незаметно и неожиданно для себя оказывается вожаком красных 
партизан. Вся семья разбивается. Деревня выжигается. Но чуть