66 
ЛИТЕРАТУРА И РЕВОЛЮЦИЯ 
революция — это город, Петербург и Москва. «Революция про 
должается», роняет мимоходом Пильняк. Но ведь вся дальнейшая 
работа революции будет направлена на индустриализацию и модер 
низацию хозяйства, на уточнение приемов 71 методов строитель 
ства во всех областях, на искоренение идиотизма деревенской 
жизни, на усложнение и обогащение человеческой личности. 
Пролетарская революция может быть технически 71 культурно 
завершена и оправдана только через электрификацию, а не 
через возвращение к лучине, через материалистическую фило 
софию действенного оптимизма, а никак не через лесные суеве 
рия и застойный фатализм. Беда, если Пильняк и впрямь захочет 
быть поэтом лучины с претензиями революционера! Тут но 
политический ущерб конечно,—кому придет в голову тянуть 
Пильняка в политику,—а самая реальная и непосредственная 
художественная опасность. Ошибка в историческом подходе, 
а за ней фальшь мироощущения и кричащая двойственность, 
а отсюда—уклонение от важнейших г сторон действительности, 
сведение всего к примитиву, к социальному варварству, дальней 
шее огрубление изобразительных приемов, натуралистические 
излишества, озорные, но не храбрые, ибо все же не доведенные 
до конца, а там, глядишь, и мистицизм или мистическое при 
творство (по паспорту романтика), то-есть уже полная и окон 
чательная смерть. 
Уже и сейчас Пильняк при любой оказии, особенно затруд 
нительной, предъявляет паспорт романтика. Особенно, когда ему 
случается нс туманно и слегка двусмысленно, а вполне отчетливо 
проявить свое приятие революции, он сейчас же делает (но Андрею 
Белому) типографский уступ в несколько квадратов и совсем 
другим тоном заявляет: не забудьте, пожалуйста, что я романтик. 
Пьяным сплошь и рядом приходится изображать высшую солид 
ность, но не так редки и трезвые, которые для выхода из за 
труднительного положения прикидываются выпившими. Не при 
надлежит ли Пильняк к их числу? И когда он настойчиво 
называет себя романтиком и просит, чтоб нс забывали, — не 
говорит ли в нем испуганный реалист, которому нехватает 
кругозора? Революция вовсе не есть прорванный сапог плюс 
романтика. Искусство революции вовсе не в том, чтобы не 
видеть правды или усилием фантазии преображать — для себя,